Внимание! Далее по тексту идет содержание фильма. Если вы не смотрели этот фильм рекомендуем его посмотреть перед прочтением статьи.
Звучание космической органной фа-минорной прелюдии Баха Ich ruf zu dir Herr Jesu Christ, журчащая вода с извивающимися водорослями, густая трава под пение птиц у могучего дерева, на которую ложится плотный туман — это первые кадры фильма «Солярис» Андрея Тарковского. Зритель сразу настраивается на серьезное и философское кино, в котором прекрасно все — режиссерская работа, игра и состав актеров, работа оператора.
Великолепны сцены природы. Капли летнего дождя, которые наполняют чашки с чаем, оставленные на террасе. Маленький домик у дороги, в котором живет отец главного героя. Детишки, которые радостно резвятся на природе в лучах летнего солнца. Таких созерцательных сцен в картине очень много.
Сегодня, когда начинаешь разговор о фильме «Солярис» многие не знают, что речь идёт не об американской экранизации (надо сказать пустой) Содерберга с Джорджем Клуни в главных ролях. Это уже забытая экранизация Андрея Тарковского по фантастическому роману Станислава Лема. Но у Андрея Арсеньевича отличная от романа концовка и заложены другие смыслы, что приводило к разногласиям с автором романа.
Смыслы Тарковского
Я не знаю ни одного произведения научной фантастики, где бы речь шла не о сегодняшнем дне и не о нас — людях. По сюжету главный герой психолог и доктор Крис Кельвин должен отправиться на научную космическую станцию, на которой уже несколько лет живут и работают трое ученых. Эта станция находится поблизости от планеты Солярис, которую и изучают исследователи Снаут, Сарториус и Гиборян.
На Земле идет дискуссия о необходимости исследования планеты. Интерес к этим исследованиям подогревается свидетельствами пилота Бертона. Пилот утверждает, что «Океан» способен материализовать разные предметы. А со станции приходят странные и противоречивые данные от исследователей. Крис собирается на станцию. Перед вылетом он едет в такси. Эта 4х минутная сцена поездки — своеобразная метафора полета Криса на Солярис. Прогулки Криса на природе сменяет картина реки искусственных огней, среди стремительного и оглушающего потока машин, текущего среди бетона и асфальта в огромном и уродливом городе.
По прибытии на станцию оказывается, что Гиборян покончил жизнь самоубийством, а двух других членов экипажа Кельвин находит в состоянии глубокой депрессии, на грани помешательства. Выясняется, что причиной психических отклонений экипажа является появление на станции существ («гостей»), которые являются точными копиями людей, ранее знакомых персонажам, причём таких, с которыми связаны острые, травмирующие воспоминания. У каждого ученого свой фантом.
Во время сна к Кельвину приходит «гость». Океан материализует образ его жены Хари, за 10 лет до этого погибшей в результате самоубийства после семейной ссоры. И здесь проявляется сущность главного героя.
Кельвин просто не способен спокойно отнестись к появлению своей «жены». Он отлично понимает, что Хари — это… недоразумение. Но и понимает, что она — результат его душевной слабости. Солярис как бы придвигает к обитателям станции зеркало, и они вынуждены посмотреть на себя без всяких возможных уклонений от этой встречи.
Такая нестандартная ситуация вскрывает то, что у человека находится глубоко внутри и это оказывается неожиданностью в первую очередь для самого человека.
Мы взялись покорять космос, не изучив самих себя, говорит Тарковский. И нужен ли нам космос на самом деле?
Не зря Снаут с грустью констатирует:
«Наука? Чепуха! В этой ситуации все одинаково беспомощны. Должен вам сказать, что мы вовсе не хотим завоевывать Космос. Мы хотим расширить Землю до его границ.
Мы не знаем, что делать с иными мирами. Нам не нужно других миров,
нам нужно зеркало. Мы бьемся над контактом и никогда не найдем его. Мы в глупом положении человека, рвущегося к цели, которая ему не нужна. Человеку нужен человек!».
Лема очень интересовала проблема встречи с разумом, совершенно несхожим с человеческим, с разумом превосходящим человеческий. Он моделировал ситуацию-допущение, строил гипотезу. Тарковский выдержал эту линию: человек прилетел к планете, для того чтобы «установить с ней контакт», пытаясь воздействовать на нее мощным пучком рентгеновских излучений, а планете достаточно материализовать ушедшего любимого человека, чтобы он стал сходить с ума. Человек высокомерно думает, что может вторгаться в другие неизвестные миры, чтобы подчинить их — ничего не зная и не понимая о них. Тарковский говорил:
«Главный смысл… фильма я вижу в его нравственной проблематике. Проникновение в сокровенные тайны природы должно находиться в неразрывной связи с прогрессом нравственным. Сделав шаг на новую ступень познания, необходимо другую ногу поставить на новую нравственную ступень. Я хотел доказать своей картиной, что проблема нравственной стойкости, нравственной чистоты пронизывает все наше существование, проявляясь даже в таких областях, которые на первый взгляд не связаны с моралью, например, таких как проникновение в космос, изучение объективного мира и так далее.»
Библиотека в картине – островок Земли в Космосе.
В этой комнате собраны великие книги и репродукции – реликты исторической и художественной памяти людей: Венера Милосская, бюст Сократа,«Дон Кихот» Сервантеса, посмертная маска Пушкина, китайский дракон и брейгелевские картины.
(Изучить реликты можно здесь)
В гениальной сцене невесомости главные герои видят картину Питера Брейгеля «Охотники на снегу». Эта картина, как мне кажется, о множественности Мира и о жизни на земле. Хари и Крис, когда летают смотрят на мироздание со стороны и, как у Брейгеля в «Охотниках», видят всю полноту и разнообразие этого Мира. Мира на земле. А Хари, окруженная предметами искусства, за 30 секунд узнает очень много о земле и все больше превращается в человека.
Питер Брейгль, «Охотники на снегу»
И в итоге Хари спасает Криса тем, что уходит из жизни, понимая всю эфемерность их отношений.
Солярис — кривое, но нейтральное зеркало, безразличное к тому, что в нём отразилось, воплощение нравственного закона. А околопланетная станция — барокамера, где нагнетается моральное давление. И Крис под давлением всего произошедшего делает тот самый шаг на новую ступень нравственности, о котором говорил Тарковский, пересмотрев свое отношение к себе, ушедшей жене, Земле, Родине и к самому Океану.
В конце фильма Океан исторгает из себя новые трансформации, в основе которых, то чего больше всего хочет Кельвин сейчас — того самого маленького домика у дороги, в котором живет отец Криса, озера с водорослями и деревьев, чьи ветви протягиваются как спицы зонта на метры. Главный герой медленно идет мимо озера к домику, где он находит своего отца. Картина заканчивается отсылкой к картине Рембрандта «Возвращение блудного сына». Изменившийся, осознавший и принявший все то, что ему показал Солярис, Крис падает на колени перед отцом а отец, как символ высшего разума, принимает Криса, кладя руки ему на плечи. Это и есть тот самый контакт…
Малахов Владимир,
Картина Мира
«Возвращение блудного сына» Рембрандт
Сцена невесомости Хари и Крис
Финальная сцена
Солярис, реж. Андрей Тарковский, 1972 год: