Несколько дней назад на крамоле публиковался материал "8 лет колонии за булочки с маком" - в деле открылись новые подробности. Буквально за несколько дней до вынесения приговора в МК вышла статья, которая содержала аргументы противоположной стороны.
Ссылка на статью "ФСКН: не хочешь "крышеваться" - 8 лет колонии за булочки с маком"
Для возможности самостоятельно сделать вывод на основе материалов, изложенных в обеих статьях, приводим публикацию в МК. В ней коррекспондентка Ульяна Скобейда пытается ответить на вопрос, который не давал покоя многим читателям прошлой статьи - зачем семье предпринимателей были нужны 4 тонны пищевого мака...
Сопоставив оба материала, стиль изложения, аргументы, каждый сам может сделать вывод, какая из статей заслуживает больше доверия...
Продал с маком пирожок - заработал срок?
Ульяна Скобейда
Сорок пять томов уголовного дела, включая прослушку, обвиняемые, которые имели право знакомиться с делом и фотографировать материалы, самолично передали Ульяне Скопейде.
Почему правозащитники и либеральные СМИ стеной встали на защиту наркоторговцев, которых сейчас судят в Воронеже
"Комсомолка" уже рассказала о завязке удивительной истории. Правозащитники единым фронтом встали на защиту владельцев маленького семейного кафе в Воронеже. Мол, против них возбудили уголовное дело по статье «наркоторговля», унижают, травят, вымогают деньги. Отец семейства томится в СИЗО, дочь вышла под залог... И все это за простые пирожки с маком, которые продавались в кафе. Мы тоже решили помочь несчастным бизнесменам. И отправились в Воронеж. Однако в реальности все оказалось далеко от картины, нарисованной правозащитниками и оппозиционными газетами.
А ТЕПЕРЬ - КАК НА САМОМ ДЕЛЕ
Жили-были семь братьев и сестер. Нина, Мария, Наталья, Виктор, Татьяна, Ирина... Работали они, по крайней мере трое из них, в торговле и бухгалтерии, а в 90-х завели бизнес: киоски на автовокзале и закусочную в некрасивом необустроенном спальном районе. Все держались друг друга: две сестры вкалывали в кафе, двух, послабее, взяли уборщицами; мужья помогали делать ремонт, дети развлекали гостей на банкетах.
Могучая кучка, семья, кулак. Семь Симеонов. Как выживали в 90-е - не буду и фантазировать: «Работали на налоги и на зарплату», - сказала Мария Полухина (по версии следствия, руководитель преступной группы и мать Жени, с которой мы познакомили вас в первой части расследования).
А с 2006-го года пошла «тема». В страну вдруг стали завозить мак с «мусором»: коробочками, кусочками стеблей, соломкой. Мак - растение хитрое: семена безвредны, а вот во всем прочем - алколоиды, наркотик.
«Тема» пошла разом, с территории азиатских стран, «грязный» мак завозили через Новороссийскую таможню составами: в количествах вовсе непотребных хлебозаводам. Пропорция примерно такая: нормальному хлебозаводу нужно пятьдесят килограммов мака в месяц, а в регион приходит - двадцать тонн...
Немудрено, что «маковая» наркомания на Кубани, например, в какой-то момент составила сто процентов. Выделять опийный раствор из «грязного» мака просто и дешево... Наши семь Симеонов «словили» «тему» примерно в 2008-м. Наркоторговлей, кстати, это никто не считал: отлично помню, как наркологи и ФСКН собирали круглые столы на тему: «Мак пищевой продукт, мы беспомощны, что делать?», - а наркоманы ржали: «За семечки ответственности нет». Оборотни в погонах стригли купоны (нарика, его же видно), опера ФСКН бесились. Губернаторы принимали самоуправные решения о запрете мака (которые противоречили федеральному законодательству и благополучно оспаривались в суде наркоторговцами).
Цирк? Нет - наша недавняя история...
С какого-то момента, отчаявшись решить вопрос через таможню (чтобы «неправильный» мак заворачивали у границы), наркоконтроль решил ломать судебную практику: бить по конечным продавцам. Ну и что с того, что мак - пищевой продукт? Ведь солома-то и опий включены в перечень запрещенных наркотических веществ. Кто-то нарочно смешивает их за границей с маком (мусора столько, что печь пирожки из такой дряни невозможно) - а мог бы с гречкой. Значит, надо просто сделать экспертизу и доказать, что смесь - маскировка для наркотика, а бизнесмены в курсе черного дела...
|
Полухины были в курсе. Одна из наркоманок рассказала, что та самая Женя участливо спрашивала у нее: не задыхается ли ее ребенок от «кислого»? «Кислый» - это, как раз, на сленге, один из ингредиентов для выгонки опия, доступный в открытой продаже...
Работали слаженно. Сестра-владелица палатки на автовокзале первая встречала наркоманов: отпускала пробный пакет, давала телефон старшей, Марии (так по материалам дела). Мария выходила из дома по кодовому слову; наркотик нашли дома у нее, у сестры с автовокзала, у сестры Нины. В «Очаге», который наркоманы между собой звали «шайбой», мак лежал под прилавком, расфасованный по пакетам, отпускали его продавщицы, администратор Женя и, иногда, уборщицы (и основной доход делался именно на маке, водка-закуска приносили в разы меньше денег).
|
Cемья была на телефонах: «Менты там прямо напротив павильона. Пока чтоб ни-ни, поняла?», - обычный разговор, как вам о здоровье справиться. Когда я читала километры прослушки, меня тошнило от лицемерия. Десятки кодированных сообщений: «Солнышко, выйди на минуточку», - значит, один пакет, или: «Мы подскочим сейчас в «Очаг», нам два шашлыка», - два пакета; а иногда Полухины путались в своей конспирации, и выходило примерно так: «Нам нужна «Балтика» - «Девяточка?» -«Десяточка!», - «А! Вам десять килограмм картошки?», - «Да, да, да».
А самое страшное - прослушка Нины Чурсиной (сестры Марии Полухиной, жениной тети). Наркоман по кличке Мессинг, который звонил потом с зоны и предлагал за деньги изменить показания, день за днем несет ей, за наркотик, на продажу: будильник, фильтр для аквариума, флеш-карту... В горшке кактус. Телефон с отбитым краешком. Еще телефон. Еще телефон. Напольную вазу... Вы понимаете? Полухиным не вменена скупка краденого. Но я так и вижу исступленные лица и отчаянно блестящие глаза родителей наркоманов, у которых выскребается из дома все. Даже несмотря на отбитые краешки. И как же мутило меня от съеденного в «Очаге» мяса с сыром и грибами, когда я читала счастливые семейные переговоры: «Мам, Мессинг привлок смеситель такой кайфовый, давай мне его поставим?», - или: «Жень, ты своему на 23-е февраля купила подарок? Мессинг куртку принес, прямо она на него... практически три раза одели...» (в прослушке: «на три раздели», - но, думаю, все понятно). Фоном идет: «Коля, ну скушай банан, тебе надо».
|
Потому что мафия - это «семья». «Кулаки». Полухины такие «кулаки». Крепкие устоями, одинаковые на лицо, держащиеся друг за друга, зажиточные, работящие. Постоянно они трут столики в своем кафе, постоянно выносят горшки за какими-то бабушками, которые завещали им квартиру за уход (и ухаживают на совесть, прослушка не врет). Не брезгуют любой работой, которая способна принести деньги. Заработанные на маке рубли вкладывают тоже в новостройки, и квартиры эти: для сестры, которая инвалид детства, для сына сестры, которая умерла, и т. п. Горе, горе маковое. Крылом накрыло и эту семью, и миллионы других.
КАК ЧЕРНОЕ ПРЕДСТАВИТЬ БЕЛЫМ
Осталось самое интересное: понять, почему за людей, изобличенных полностью, с пятью тоннами мака в гаражах у знакомых и родственников (все показания всех свидетелей получены), с мечеными деньгами (Полухиных задержали только после контрольной закупки в «Очаге»), с экспертизой и наркоманами, хором подтверждающими: в изъятом - прорва «дури»... словом, почему за этих, в целом, обычных обвиняемых вступились такие нехилые силы, как Общественная палата Российской Федерации? Комитет «За гражданские права» и лично правозащитник Андрей Бабушкин? Главная в стране оппозиционная газета?
|
Бабушкин сделал Женю Полухину (ту самую, которая говорит на прослушке: «Сижу, пакеты кручу», которую «хлопал» на сделках не только ФСКН, но и отдел по экстремизму Воронежского УВД, и Белгород, и все с поличным) - своим представителем в Воронеже! В негосударственных кругах Полухины признаны жертвами полицейского произвола, оппозиционная пресса пять лет долбила очерки на тему: «Бедные торговцы пирожками», ФСКН собирала круглые столы с адвокатами торговцев и дискутировала: «Мак: пищевой продукт или зло?»...
|
Цирк...
Сначала защита удачно попала в жилу полной общей неосведомленности. Булочки с маком ели все, а скрытый наркотик был делом новым (спайс, который так же напрыскивался на любую сухую траву, пришел в страну позже)...
Впрочем, я лучше покажу, как действовала защита.
1 марта 2010 года выносится постановление о возбуждении уголовного дела - это абсолютно первый документ в последующей сорокапятитомной эпопее.
Полухин Александр Петрович, полковник в отставке, бывший начальник кафедры тактики Воронежского высшего военного училища пишет жалобу в суд: «Прошу признать постановление незаконным и необоснованным».
|
|
Суд: отказать. Полухин подает жалобу на суд... И такая дребедень - все сорок пять томов. Полухин жаловался в суд на постановление о расследовании дела следственной группой, заявлял отвод кандидатуре руководителя. Жаловался в центральный аппарат ФСКН, начальнику следственной службы Кинешману, и, следом, на Кинешмана. Районный суд Воронежа валялся от хохота: Полухин, последовательно, требовал отменить опознание, возбудить уголовное дело на экспертов, приобщить к материалам дела экспертизу, частным образом проведенную адвокатами и следователю совершенно ненужную, заставить следователя проПубликации новую экспертизу, причем по вопросам, которые хочет защита, и так далее... И это же самое делали все остальные члены семьи сутяжника. По-моему, здесь уместно сравнение с назойливыми мухами. Не в силах помешать делу (потому что расследование велось, в целом, объективно), они зато могли зудеть и кусать, постоянно вызывать следователя в суд, писать в Общественную Палату и слать телеграммы руководителю ФСКН Иванову, не давать покоя, требовать неукоснительного выполнения всех формальностей, возбуждать общественное мнение против засилья формалитета, одним словом - утомлять до изнеможения.
|
В конце концов, суд стал отвечать Полухину, что он, обвиняемый в преступлении, фактически, пытается руководить расследованием (абсурд этой ситуации сравнить-то не с чем)... Но это знаем мы с вами, теперь. А все эти годы оппозиционные СМИ умело рисовали картину травли предпринимателей, черное называли белым, правду о нартокоторговле замалчивали полностью, огрехи следствия раздували до небес. Вынутые откуда-то московским правозащитным лобби «эксперты» заявляли, что наркотик в маке есть всегда, что требования ГОСТа, полностью исключающего примесь маковой соломки в зернах, выполнить невозможно, что мак Полухиных ЧИСТЫЙ...
|
|
Насколько я знаю, эти «эксперты» выступают по всем маковым делам, как под копирку. Насколько я знаю, в отношении них уже ведется уголовное преследование, за лжесвидетельство. Но чего стоило это расследование российской правоохранительной системе, при таком внимании гражданского общества в его худшем смысле - мне трудно даже оценить.
«Очень хороший вот этот, с мусарушками!», - хвалят наркоманы «чистый» полухинский мак на прослушке и делятся со следователем, что наркотик-то, оказывается, удается сварить не из любого сырья. Из магазинного, запаянного в пакетики мака не получается - а из «очаговского» выходило всегда... А «очаговские» еще и спрашивали наркоманов: какая партия лучше? Маркетинг - двигатель торговли...
ПРОВАЛ ОППОЗИЦИИ
Обман, кругом обман.
Обманывает Женя: в уголовном деле нет ни слова о том, что она в гараже вручную смешивала опий с маком (если это делали, то за границей, а Полухиных обвиняют только в торговле). Зачем ложь о том, что девушка, по мнению следствия, сушила наркотик феном? Я не понимаю.
|
Обманывает оппозиционная газета, которая, вроде бы, гордится традициями журналистского расследования, но корреспондент которой даже не удосужился прослушать аудиозапись судебного заседания! Не прокурор и судья хамят Полухиным и топчут их ногами, а обвиняемый ПОЛУХИН, сидя в клетке, ведет себя непристойно, зовет прокурора на «ты»: «Он председательствует, видите ли! Назначил себя председательствующим!», - или во все горло орет: «За решеткой окажешься, да! Потому что я не преступник, а ты преступник! Я все изложу, что ты сделал по делу! Единственное лицо, которое фальсифицировало...» (для тех, кто не в курсе: прокурор не делает ничего особенного по делу, он защищает ту позицию, которую изложил следователь. - Ред.).
Оскорбления в адрес судьи не хочу даже перечислять...
|
7-8 июля ожидается приговор владельцам «Очага» - а, на деле, приговор тому самому пресловутому гражданскому обществу: нечестным журналистам, правозащитникам и прочей публике, причисляющей себя к оппозиции, которая пять лет поддерживала откровенных негодяев, транслировала полную любую ахинею, лишь бы нагадить власти, вонзить иголку в ногу правоохранительной системе.
Вы провалились, ребята. Это полный провал. А жизнь идет дальше. «Соль», - написано на углу дома возле опустевшего «Очага». И телефон указан. Когда за жабры возьмут этих торговцев, на их защиту тоже поднимется вышеуказанная публика?
|
P. S. Единственное, в чем я готова согласиться с обвиняемыми в наркоторговле Полухиными: следствие было обязано привлечь не только их, а отследить по накладным весь путь наркотического мака от границы, благо по «прослушке» очевидно, на каком складе его брали, за сколько и т. д. А сейчас складывается парадоксальная ситуация: государство само впустило мак в страну, само растаможило его, не препятствовало продаже оптовых партий... А сядут только розничные продавцы.